Інстытут палітычных даследаванняў "Палiтычная сфера"
Накануне Лукашенко на совещании с членами конституционной комиссии снова говорил о своем преемнике и его роли в государственной системе.
Филин собрал мнения политологов о том, какую цель преследует Лукашенко, каждый раз затрагивая тему нового президента.
— Это уже далеко не первые такие рассуждения, — отмечает политолог Валерий Карбалевич. – Он говорит об этом постоянно, когда речь идет о новой Конституции. Лукашенко объясняет таким образом, зачем нужен конституционный статус всебелорусского народного собрания.
А ВНС этот статус нужен для контроля за будущим президентом. Лукашенко хочет возглавить всебелорусское народное собрание или какой-то его руководящий орган и контролировать деятельность нового руководителя, чтобы он был послушным и действовал в тех рамках, которые считает правильными сам Лукашенко.
Вопрос, когда это случится. Надо посмотреть, какими будут переходные статьи Конституции, когда она вступает в действие, будут ли досрочные президентские выборы — все это более важно, чем референдум и новый Основной закон.
Политолог Андрей Казакевич полагает, что в данном случае тема преемника озвучивалась, так как политическая реформа и реформа Конституции — одни из механизмов обеспечения транзита власти:
— Многие анонсированные изменения делаются именно с учетом того, что президентом может быть кто-то другой. Если вспомнить, после начала политического кризиса сама дискуссия о конституционной реформе проходила как раз в этих рамках.
Есть понимание даже во власти, что Лукашенко не вечен, многие вопросы он уже не может решать, поэтому нужно как-то думать о том, чтобы переформатировать политическое поле. Это даст возможность смены власти.
Когда это будет — мы не знаем, да и они не знают, я думаю. Но сама по себе реформа для этого и задумывалась – придумать новые механизмы контроля за ситуацией.
Наверное, где-то осенью 2020 года, у кого-то были надежды, что такая реформа может действительно отчасти успокоить общество. Что преобразования на самом деле будут значить какие-то политические изменения. Соответственно, система станет более открытой, потому что основной запрос народа был именно на демократизацию.
Но, очевидно, что в том формате, в котором это делается сейчас, никаким образом реформы не станут ответом на запросы белорусского общества. Скорее, Конституция ограничит возможность обычных людей определять, кто находится у власти.
Кроме того, нужно понимать, что Основной закон готовился в рамках административных процедур, учитывалось мнение только одной политической группы, правящей на данный момент. Не было никакого внутреннего диалога, чтобы реформы были приемлемы для народа. Не было, скажем, и обсуждений с оппозиционными организациями.
Да и сам референдум происходит в условиях репрессий против структур гражданского общества, активистов, СМИ. И, конечно, в таких условиях говорить о том, что реформа делается для ответа на запросы общества, не приходится.
